Это было нечто меньшее, чем просто потерянная минута времени

В регистратуре меня встретила женщина с безжизненным, как вечность, лицом, я спросил у неё:

— Подскажите, пожалуйста, сколько времени?

Она посмотрела на меня с таким выражением, будто я открыл давно забытое окно в её собственном сознании. Вздохнув, она начала перечислять:

— У нас есть утро с восьми до десяти, день с десяти до двенадцати, и вечер с двенадцати до трёх. Больше времени нет, — сказала она с такой непоколебимой уверенностью, словно это было высечено в камне. — За остальным приходите на следующий день.

Ограниченное время, измеряемое так точно и безжалостно, казалось мне чем-то грустным. Я пошёл дальше по коридору.

Зашёл в аптеку. За прилавком стояла девушка с ровной осанкой и пустым взглядом. Я задал ей тот же вопрос о времени, на что она отозвалась холодным голосом:

— Время у нас платное. Всё платное. За каждый миг придётся заплатить. Хочешь минуту — вот вам чек. Хочешь час — будь готов расстаться с чем-то важным.

Эти слова застряли комом в моём горле, как будто время — это товар, который можно продать или купить. А ведь так и есть, время — ценная единица, которой распоряжаются и обмениваются.

Далее я направился в отдел рентгенологии, где, казалось, воздух растворялся в небытии. Здесь время ощущалось только отпечатком, когда что-то или кто-то становится незаметным, оставляя после себя след без значимости.

Врач, встретивший меня на пороге, сказал:

— Время здесь не просто текущее, оно уничтожающее. Каждый миг может исказить или разрушить всё, что у тебя есть.

Я почувствовал холодный ветерок сомнений, проникающий в глубину моей души. Время здесь казалось чем-то угрожающим.

Я пошёл дальше, сквозь коридоры, полные людей. Очереди не имели конца. Казалось, что они — воплощение вечности. Люди просто сидели и ждали, теряя день за днём, и каждый час их ожидания забирал у них жизнь. Здесь время текло медленно, неподвижно, как будто оно вовсе перестало существовать.

Заглянув в одну палату я увидел лежащего на койке человека, он как будто уже не принадлежал этому миру. Его лицо было усталым, а во взгляде отсутствовало сознание.

И ему я задал этот же вопрос, на что он мне ответил:

— У меня уже нет времени, — прошептал он, — оно ушло, прошло сквозь меня и растворилось. Всё, что у меня есть — это остатки мгновений и воспоминания о невозвратном времени.

Я задумался над его словами, словно пытался уловить их смысл, но не мог избавиться от чувства, что время ускользает каждый миг, даже сейчас.

Остановившись на мгновение, я понял, что всю свою жизнь я гнался за временем — пытался его контролировать, управлять им, экономить. Но теперь оно показалось мне чем-то гораздо большим, которое имеет власть надо мной. Оно было не только мерой часов и минут, но и тем, что наполняет наше существование смыслом или опустошает его до беспамятства.